Все знают популярные песни из фильмов «Гардемарины, вперед!», «Д`Артаньян и три мушкетера», «Забытая мелодия для флейты», «Старые ключи», «Рецепт ее молодости». Судьба их автора, Юрия Ряшенцева – поэта, переводчика, драматурга, прозаика, лауреата множества литературных премий - напрямую связана с нашим краем. Его мать, Ксения Александровна Якобсон, урожденная Кимберг, училась до 1917 года в первой Оренбургской женской Николаевской гимназии. Его дед был земским врачом, как и вся родня его бабушки – Горяевой Августы Александровны.
…В пленительном однообразии степных серебристых ветров,
На стыке Европы и Азии – где рай мой? Где мой родной дом? Где кров?
Кто виновник невстречи с дедом, земским врачом?...
В августе 1941 г. с мамой и бабушкой 10-летний Юра отправляется в г.Чкалов, поначалу в дом на ул.Корецкой, 13 к Елизавете Гундобиной, сестре бабушки Августы.
…Вот припомнился – и некстати! –
Узкий двор на бывшем Форштадте,
Где лежат на одной пеленке
Две синхронные «похоронки».
Осенью 1941 г. они перебрались в село Нежинка, где прожили в эвакуации около двух лет.
Там казачьей избы черствый быт,
Там по стенкам на фото –
Шашки, пряжки, чубы:
Кто-то страшный, безжалостный кто-то…
Юрий Ряшенцев утверждает: «лично для меня два ощущения земли – Нежинка и Хамовники…» Наверное, неслучайно в 1989 году во французском провинциальном городке Авиньон он вдруг пишет:
Ты, черепица, и ты, кабачок на углу,
Ты, оскорбленного барда пустой кошелек,
Может быть ночью военной в уральском тылу
Мальчиком тощим над вами я жёг фитилек?
«Зиму держались на зеленых помидорах, - вспоминает Юрий Евгеньевич. Еще кулага понравилась, это вроде киселя из запаренного ржаного хлеба с калиной» - «Не зная ни хлеба, ни мяса, казацкой кулагою сыт», «А снятся мне пиры: казацкая кулага». Ему доводилось порой ходить пешком от Нежинки до Чкалова.
Нежинка делилась на «ту» и «эту», на казачью и татарскую стороны. И если порой пацан забредал на чужую территорию, следовал строгий одёрг древнего казака в форменной фуражке: «Выковыренный, марш в свой край!»
В его творчестве станут возникать чисто оренбургские образы, обороты речи, словечки типа: «чай», «чать», постоянные воспоминаниям от встреч с нашим тыловым краем, с людьми, прошедшими войну: «В меня неслись снежки – в него летели пули».
Спустя 63 года, летом 2007 года, Юрий Евгеньевич вернулся в Оренбуржье, «где длил свой учебный заплыв, до тучки одной светлобокой в воде дотянулся и – жив…»
В Нежинке его радушно встречают сельчане, а он поражен тем, как изменилось село:
«Я ведь Нежинку какой помню: вся станица в заборах, а стены домов саманные. И везде животные – козы, овцы, коровы. А сейчас… Не узнать Нежинку. Только воздух все тот же…»
Но еще больше поэта удивила неожиданная встреча с человеком из его военного детства, когда-то озорной девочкой Марусей Глебовой, а теперь пожилой женщиной Марией Степуниной. Свидание после стольких лет разлуки, теплые воспоминания о ровесниках, родителях, которых уже давно нет, растрогали обоих почти до слез. Эти эмоции были обострены самим местом, ведь небольшой старенький домик, в котором когда-то впервые увиделись Юра и Маруся, сохранился в своем почти первоначальном виде. На другой улочке, ведущей к бывшей Старице, где он учился купать коней, вдруг, обращаясь к кому-то неведомому для сопровождающих его лиц, произносит: «Сейчас я с ними поговорю!» И задорно обращается на отменном птичьем языке к ... курам! Те понимающе и благосклонно отвечают таким же приветливым кудахтаньем. Сбылась и многолетняя мечта – искупаться в Урале близ Нежинки, в местах, где он когда-то учился плавать…
Воспоминаниям о трудных, но дорогих годах эвакуации посвящен новый сборник стихов Ряшенцева «Царь горы», презентация которого состоялась в Нежинке.
«…В беспощадном и унылом недосказанном краю
Кто наречь решится тылом
Эту родину мою?»
«То время было самое трудное в моей жизни… Но без него, мне кажется, я не смог бы написать ничего, - отметил он в конце беседы. – Оренбург, без преувелечения, я люблю и воспринимаю как свою родину. Моя мама всю жизнь рвалась сюда, но не успела… И я счастлив, что смог осуществить ее мечту.»